Данная статья подготовлена на основании моего практического опыта работы с гомосексуальными и бисексуальными цисгендерными женщинами. По моим наблюдениям и учитывая переживания клиенток, мы заметили связь между чувством уязвимости и потребностью в самоактуализации, в желании освободиться от отождествления себя с гендерной ролью и связанного с ней стыда.
Приглашаю читателей совместно исследовать гендерные стереотипы, применяемые к женщине в обществе и поразмышлять о разотождествлении с ними через признание своих актуальных потребностей.
Как распознать ловушки гендерных стереотипов и не попасть под влияние этих переживаний в перспективе своей жизни? Как развить самоэмпатию в противовес неудовлетворенностью собой?
Внутреннее стремление сделать что-то глобальное для своих близких и для мира в целом порой, связано с переживанием небезопасности от несоответствия ожиданиям родных. А также с общим ощущением своей малоконформности в бинарной системе координат.
Желания, исходящие из внутреннего убеждения «я должна…» скорее отягощают и привносят в жизнь усталость, чем радость. В этом путешествии к «высотам себя» не хватает самоэмпатии, сердечности и доброты к себе.
Так повелось, что людям, живущим за пределами традиционных гендерных нормативов, будто приклеиваются некоторые чувства и переживания. Культура и медийное пространство с щедростью наделяют их определенными свойствами и личностными особенностями.
Уровень этой въедливой внушительной подачи реальности буквально встраивается в систему самовосприятия людей. Бывает не просто отделить чей-то грубый вымысел и личную тревогу от себя самой/ого, сделать разметку «Я-не-Я». Не всегда человеку хватает навыка сонастраивания с самим собой и самоподдержки, чтобы быть способным к конфронтации с предлагаемыми обстоятельствами.
Стрессы, которые испытывают все люди, включая стресс меньшинства затягивает в свою паутину. Стресс меньшинства в основном бьёт по «тонкому плану», уязвимости, с помощью вплетения и усвоения чуждых идей, между собственными и привнесёнными из вне.
Несмотря на то, что с позиции ВОЗ и международной классификации болезней 10 и 11 пересмотра гомо/бисексуальность является одной из вариаций нормальной сексуальности человека, женщины по-прежнему подвержены попаданию в ловушку интернализованной гомофобии. Специалисты помогающих профессий обнаруживают специфические стрессоры, характерные для ЛГБТКИА+ сообщества.
Далее речь пойдёт о гомо и бисексуальных цисгендерных женщинах, я опущу какую-либо аббревиатуру и буду использовать лишь слово «женщина».
Для начала я предлагаю рассмотреть, как женщины попадают в паутину стыда на фоне внутренней гомофобии и неоправданных ожиданий со стороны значимого окружения. Затем перейду к теории стыдоустойчивости и развитию самоэмпатии и сострадания, как противоядия от недостойности принятия и принадлежности.
Метафора «паутина стыда» принадлежит Брене Браун, психологу и исследовательнице, профессору Хьюстенского университета. Суть её состоит в следующем: «Женщины чаще всего переживают стыд так, будто попадают в паутину пересекающихся, конфликтующих и конкурирующих общественно-групповых ожиданий. Эти ожидания диктуют следующие постулаты:
⦁ Кем мы должны быть
⦁ Какими мы должны быть
⦁ Как мы должны осуществлять свою роль
Запутавшись в этой паутине, женщина переполняется страхом, стремлением обвинять себя или других и разобщенностью с обществом» [1].
Паутина из ожиданий часто сплетается на фоне различий - от расово-классовых, до различиях в сексуальных предпочтениях. Эти ожидания, основанные на гендерных ролях, подпитывают стыд. Также к этому добавляются специфические факторы уязвимости на фоне стресса меньшинства. Для них характерна хроническая форма протекания - в отличие от стрессов, которые испытывают все люди. Например, постоянная фоновая тревога, высокая чувствительность к отвержению, зависимость самооценки от достижений.
Вот на этой зависимости мне хочется заострить внимание: она подталкивает женщин улучшать себя и своё положение в социуме. И очень здорово, если устремления совпадают с истинными потребностями самой женщины - но бывает, что и нет. Включается своего рода молотьба разных дел и проектов, с неосознанным ожиданием: «Подтвердите мне, ведь я же хорошая, правда?».
Триггером и движущей силой к достижениям часто оказывается ощущаемая уязвимость. В отношении неё есть два аспекта: вера в себя и в то, что мы достойны любви и принятия; как следствие, то, что мы обладаем мужеством быть не совершенными, мы способны выдержать уязвимость, она не является тем, что нельзя вынести. И второй аспект: когда мы сомневаемся, достойны ли любви.
В этом случае имеем серьёзные проблемы с чувством любви и принятия. Вырабатывается привычка, компенсационная стратегия представления себя в лучшем свете, в целях сокрыть стыдное.
Развитие событий по пути компенсации я намеренно не буду описывать. Механизм не плохой и не хороший – вплоть до рефлекторного уровня мы начинаем зависеть от поощрения, и ожидаем принятия, как ответ мира на личные успехи.
Мой интерес представляет другая качественная сторона: как принять в себе уязвимость и подружиться с ней, обратить её в ресурсы и возможности.
На основе моей психотерапевтической практики и, опираясь на данные специалистов, исследующих стыд и уязвимость, я заметила следующее: чем полнее женщины принимают уязвимость, тем больше они способны переживать неизвестность и позволять другим видеть их такими, какие они есть. Когда мы позволяем себе остаться и не сбегать от незащищенности в самооборону, мы обращаемся к внутренним ресурсам. Где-то в глубине у многих из нас зиждется вера в себя и любовь, способность к состраданию и благодарности жизни во всех её аспектах и предлагаемых обстоятельствах. Способность страдать, испытывать боль, делает нас живыми, чувствующими и сочувствующими людьми. Если мы обладаем холистическим взглядом на жизнь, мы ещё и принимаем, что в жизни существуют разные варианты идентичностей.
Если обратиться к континууму осознания своей уязвимости на фоне внутренней гомофобии, би-фобии и ощущения себя как нереализованной в общепринятом понимании, мы встречаемся со следующим: уязвимость поднимает на поверхность силу внутреннего критика, когда мы оцениваем свою жизнь исходя из смешанных контекстов. В переплетении этих контекстов из ожиданий мира попадают гендерные и социокультурыне стереотипы. Внутренний критик кричит, он не доволен, так как полностью слит с общим контекстом. Это как раз то самое время, когда можно прибегнуть к практике критической осознанности. Модель стыдоустойчивости Брене Браун может быть здесь замечательным подспорьем и является вполне универсальной.
Мы замечаем, что если идти на поводу у чувства несостоятельности или потребности его компенсировать за счёт внешнего, видимого успеха, это отдаляет нас от себя, лишает чувства лёгкости и радости, единства с другими людьми и миром.
По мере того, как мы оказываемся способными понимать потребности внутреннего критика, как части нас, мы открываем способность к самоэмпатии и сочувствию к себе.
Сочувствие к себе часто путают с жалостью. Но между ними существует значительная разница. В сочувствии мы можем понять, разумно оценить ситуацию, посмотреть на доступные причины и условия, возможности и ограничения, в силу которых мы находимся в определенных обстоятельствах. В жалости мы переполнены обвинениями - либо себя, либо чего-то или кого-то во вне, нам не доступно доверие к себе и к другому человеку. В дополнение к этому происходит идентификация с мыслями о поражении.
Чувство сострадания у человека врождённо по отношению и к себе, и к другим людям. Об этом свидетельствуют результаты научных исследований: например, исследование нейробиолога Ричарда Дэвидсона, также исследование Эммы Сепалла доктора философии, директора научного центра Стэндфордского университета, занимающейся изучением сострадания и альтруизма. В нем она научным методом сумела доказать пользу сострадания применительно к человеческой социализации: оно помогает поддерживать и реализовывать потребность человека быть в контакте с другими людьми, быть частью чего-то большего и общего, реализуя свой творческий потенциал [10].
Способность к эмпатии сама по себе может освобождать от стремления сосредотачиваться на различиях между людьми. Сопереживание служит объединению, нивелируется желание делить по полоролевым категориям, это надгендерная способность. Наблюдая в процессе работы гомо – и бисексуальных женщин, мы заметили, что чрезмерная усталость, напряжение в теле сообщает, что они действуют скорее по компенсаторному механизму, которому, чаще всего, сопутствует идея «Я должна быть/делать/иметь». Признание своей усталости в текущем состоянии является отправной точкой к самоэмпатии. И побуждением спросить себя: как я могу позаботиться о себе в данный момент?
Признав свою усталость и, давая себе право побыть в тишине, замедлиться, мы можем обнаружить свои актуальные потребности. Потребность в автономии как индивидуальной свободе от влияния социокультурных стереотипов. Возможность вести открытый образ жизни и говорить о своей семье, отношениях. Развития нового способа обращения с собой и поддержания себя в этом периоде осознания.
Для этого необходима новая стратегия. Она обнаруживается не сразу - это процесс, в котором мы встречаемся и с желанием вернуться к старому мышлению и действию. Но убедившись в неэффективности выбранного пути, мы побуждаем себя искать новое направление для поддержания своих потребностей. Памятуя о свойствах стыда, и о том, как он капсулирует и отгораживает от внешнего мира, важно отметить, признание, потребность в помощи, поддержки – это значимый шаг навстречу себе.
Я работаю с процессом формирования новых стратегий, который обеспечивается посредством укрепления внутреннего наблюдающего «Я», критической осознанности, и предполагает снижение темпа ежедневной активности, в лучшем случае - в специально отведённое время. На психотерапевтических сессиях для этого я отвожу примерно 15-20 мин, чередуя методы телесного осознавания [3,4,7], медитативных техник с методами когнитивной переоценки. Подобное переключение двух терапевтических стратегий и модальностей помогают отступить от личностного уровня с уязвленным эго и выйти на уровень символический. В этой точке необходимо отслеживать и не давать клиенткам переключаться на когнитивную оценку себя и событий, побуждая оставаться в контакте с телом, с сердечными переживаниями.
Для этого я использую техники сканирования тела, дыхательные сессии, технику фокусинга [3], интегративной кинесиологии, что позволяет снизить уровень тревоги [7]. Мы возвращаемся к себе, в границы своего «Я», через осознание внутренних физических процессов – например, дыхания.
Наблюдение за своим естественным дыханием, когда мы способны его переживать телесно без усилия и критики, замечая, как оно приводит в движение живот и грудную клетку, переключает нас на режим отдыха. И тогда блуждающий нерв способен передать в мозг сигнал покоя. Мы вновь можем пережить связь со своим сердцем и прикоснуться к своей целостной природе.
После этих подготовительных актов я приглашаю своих клиенток вновь вернуться к обсуждению тематики встречи. Зачастую острота восприятия материала сессии снижается, появляется пространство для выбора, улучшается качество клиент-терапевтического контакта. Опыт бережного и не критичного отношения к себе в медитации переносится на опыт терапевтических отношений. На первых этапах терапии я обучаю клиенток отслеживать как влияние внутреннего критика, так и импульсы к оценке другого человека и жизненного события.
Процесс понимания трудного материла и доступ к проживанию понимаемого открывается не сразу. Работа с мыслями и идеями как метод когнитивной переоценки происходит на уровне ума. Практика медитации и телесного осознавания переводит человека на другой уровень работы центральной нервной системы, что выражается в прямом переживании опыта как данности и в отступлении от привычной аналитической умственной активности. Это дает возможность больше погрузиться на уровень души, или сердца, где мы встречаемся со своими истинными чувствами и потребностями, со своей аутентичностью. Это больше похоже на то, как актер захваченный проживанием роли своего персонажа, отличается от ее обдумывания и копирования штампов.
Переживание личного опыта, обращающихся за психотерапевтической помощью женщин, охвачено эмоциональной болью и стрессовыми факторами. Вышеописанная практика позволяет остановить мыслительный поток негативного мышления. Зачастую это мысли, носящие враждебный характер, по отношению к себе и своему телу, к окружению. В этом состоянии собеседницам бывает не просто воспринимать терапевтические интервенции и целостно описывать, что с ними происходит. Эти техники позволяют почувствовать себя устойчиво при взаимодействии с миром, вырабатывается чувство своего темпа и необходимости предъявлять себя ровно настолько, насколько возможно в настоящее
Объединяющей смысловой идеей в практике для специалистов помогающих профессий и учитывающих потребности СОГИ, является аффирмативный подход: сонастраивание на позицию единения, вместо акцентов на различиях и чуждости между человеком, обратившимся за помощью, и его окружением; внимание на укреплении внутренней позиции и стыдоустойчивости; развитие самоэмпатии и сострадания.
Очевидно, что в мире, где из каждой информационной точки сыплются угрозы, конкуренция в обороноспособности стран друг с другом и учёт различий, важно не идти на поводу у импульса что-то доказать, но взамен предложить себе возродить чувство внутренней безопасности.
В своей профессиональной практике я применяю совокупность различных психотерапевтических модальностей и стратегий. Контемплативные или созерцательные медитативные практики, ориентированные на нарабатывание опыта дружественности. Этот подход помогает в выборе новых стратегий и закреплению их в индивидуальном опыте человека.
Библиография:
⦁ Б. Браун. Всё из-за меня (но это не так). Правда о перфекционизме, несовершенстве и силе уязвимости. Изд-во Азбука бизнес, азбука-Атикус. М.: 2014. – 384 с.
⦁ Р.Дэвидсон, Ш.Бегли. Как эмоции управляют мозгом. Измените свои эмоции, и вы измените свою жизнь. Спб.:Питер, 2012.– 256 с.
⦁ Ю.Т. Джендлин. Фокусинг. Мощная техника личностной траснформации и улучшения жизни. М.: Эксмо, 2013. – 320с.
⦁ П.А. Левин. Исцеление от травмы. Авторская программа, которая вернет здоровье вашему организму.Спб.: ИГ Весь, 2014. – 130с.
⦁ А. Маслоу. Мотивация и личность. Спб.: Евразия, 1999. 478 с.
⦁ Э.Нююберг, М.Роберт Уолдман. Как бог влияет на ваш мозг: революционные открытия в нейробиологии. М.:Эксмо, 2013.–576 с.
⦁ Д.Ти, М.Ти. Целебное прикосновение. Метафоры для здоровья и жизни. М.: Институт кинезиологии, 2014.-176с.
⦁ В. Франкл. Психотерапия на практике. М.: Речь, 2001. – 256 с.
⦁ П. Экман. Психология сострадания. Спб.: Питер, 2016. – 112с.
10. Emma Seppala. The Happiness Track: How to Apply the Science of Happiness to Accelerate Your Success. HarperOne, 2016. – 224p.
Статья опубликована в сборнике Мастерская "Гендерное путешествие" Выпуск 2, г. Спб, 2019.
Приглашаю читателей совместно исследовать гендерные стереотипы, применяемые к женщине в обществе и поразмышлять о разотождествлении с ними через признание своих актуальных потребностей.
Как распознать ловушки гендерных стереотипов и не попасть под влияние этих переживаний в перспективе своей жизни? Как развить самоэмпатию в противовес неудовлетворенностью собой?
Внутреннее стремление сделать что-то глобальное для своих близких и для мира в целом порой, связано с переживанием небезопасности от несоответствия ожиданиям родных. А также с общим ощущением своей малоконформности в бинарной системе координат.
Желания, исходящие из внутреннего убеждения «я должна…» скорее отягощают и привносят в жизнь усталость, чем радость. В этом путешествии к «высотам себя» не хватает самоэмпатии, сердечности и доброты к себе.
Так повелось, что людям, живущим за пределами традиционных гендерных нормативов, будто приклеиваются некоторые чувства и переживания. Культура и медийное пространство с щедростью наделяют их определенными свойствами и личностными особенностями.
Уровень этой въедливой внушительной подачи реальности буквально встраивается в систему самовосприятия людей. Бывает не просто отделить чей-то грубый вымысел и личную тревогу от себя самой/ого, сделать разметку «Я-не-Я». Не всегда человеку хватает навыка сонастраивания с самим собой и самоподдержки, чтобы быть способным к конфронтации с предлагаемыми обстоятельствами.
Стрессы, которые испытывают все люди, включая стресс меньшинства затягивает в свою паутину. Стресс меньшинства в основном бьёт по «тонкому плану», уязвимости, с помощью вплетения и усвоения чуждых идей, между собственными и привнесёнными из вне.
Несмотря на то, что с позиции ВОЗ и международной классификации болезней 10 и 11 пересмотра гомо/бисексуальность является одной из вариаций нормальной сексуальности человека, женщины по-прежнему подвержены попаданию в ловушку интернализованной гомофобии. Специалисты помогающих профессий обнаруживают специфические стрессоры, характерные для ЛГБТКИА+ сообщества.
Далее речь пойдёт о гомо и бисексуальных цисгендерных женщинах, я опущу какую-либо аббревиатуру и буду использовать лишь слово «женщина».
Для начала я предлагаю рассмотреть, как женщины попадают в паутину стыда на фоне внутренней гомофобии и неоправданных ожиданий со стороны значимого окружения. Затем перейду к теории стыдоустойчивости и развитию самоэмпатии и сострадания, как противоядия от недостойности принятия и принадлежности.
Метафора «паутина стыда» принадлежит Брене Браун, психологу и исследовательнице, профессору Хьюстенского университета. Суть её состоит в следующем: «Женщины чаще всего переживают стыд так, будто попадают в паутину пересекающихся, конфликтующих и конкурирующих общественно-групповых ожиданий. Эти ожидания диктуют следующие постулаты:
⦁ Кем мы должны быть
⦁ Какими мы должны быть
⦁ Как мы должны осуществлять свою роль
Запутавшись в этой паутине, женщина переполняется страхом, стремлением обвинять себя или других и разобщенностью с обществом» [1].
Паутина из ожиданий часто сплетается на фоне различий - от расово-классовых, до различиях в сексуальных предпочтениях. Эти ожидания, основанные на гендерных ролях, подпитывают стыд. Также к этому добавляются специфические факторы уязвимости на фоне стресса меньшинства. Для них характерна хроническая форма протекания - в отличие от стрессов, которые испытывают все люди. Например, постоянная фоновая тревога, высокая чувствительность к отвержению, зависимость самооценки от достижений.
Вот на этой зависимости мне хочется заострить внимание: она подталкивает женщин улучшать себя и своё положение в социуме. И очень здорово, если устремления совпадают с истинными потребностями самой женщины - но бывает, что и нет. Включается своего рода молотьба разных дел и проектов, с неосознанным ожиданием: «Подтвердите мне, ведь я же хорошая, правда?».
Триггером и движущей силой к достижениям часто оказывается ощущаемая уязвимость. В отношении неё есть два аспекта: вера в себя и в то, что мы достойны любви и принятия; как следствие, то, что мы обладаем мужеством быть не совершенными, мы способны выдержать уязвимость, она не является тем, что нельзя вынести. И второй аспект: когда мы сомневаемся, достойны ли любви.
В этом случае имеем серьёзные проблемы с чувством любви и принятия. Вырабатывается привычка, компенсационная стратегия представления себя в лучшем свете, в целях сокрыть стыдное.
Развитие событий по пути компенсации я намеренно не буду описывать. Механизм не плохой и не хороший – вплоть до рефлекторного уровня мы начинаем зависеть от поощрения, и ожидаем принятия, как ответ мира на личные успехи.
Мой интерес представляет другая качественная сторона: как принять в себе уязвимость и подружиться с ней, обратить её в ресурсы и возможности.
На основе моей психотерапевтической практики и, опираясь на данные специалистов, исследующих стыд и уязвимость, я заметила следующее: чем полнее женщины принимают уязвимость, тем больше они способны переживать неизвестность и позволять другим видеть их такими, какие они есть. Когда мы позволяем себе остаться и не сбегать от незащищенности в самооборону, мы обращаемся к внутренним ресурсам. Где-то в глубине у многих из нас зиждется вера в себя и любовь, способность к состраданию и благодарности жизни во всех её аспектах и предлагаемых обстоятельствах. Способность страдать, испытывать боль, делает нас живыми, чувствующими и сочувствующими людьми. Если мы обладаем холистическим взглядом на жизнь, мы ещё и принимаем, что в жизни существуют разные варианты идентичностей.
Если обратиться к континууму осознания своей уязвимости на фоне внутренней гомофобии, би-фобии и ощущения себя как нереализованной в общепринятом понимании, мы встречаемся со следующим: уязвимость поднимает на поверхность силу внутреннего критика, когда мы оцениваем свою жизнь исходя из смешанных контекстов. В переплетении этих контекстов из ожиданий мира попадают гендерные и социокультурыне стереотипы. Внутренний критик кричит, он не доволен, так как полностью слит с общим контекстом. Это как раз то самое время, когда можно прибегнуть к практике критической осознанности. Модель стыдоустойчивости Брене Браун может быть здесь замечательным подспорьем и является вполне универсальной.
Мы замечаем, что если идти на поводу у чувства несостоятельности или потребности его компенсировать за счёт внешнего, видимого успеха, это отдаляет нас от себя, лишает чувства лёгкости и радости, единства с другими людьми и миром.
По мере того, как мы оказываемся способными понимать потребности внутреннего критика, как части нас, мы открываем способность к самоэмпатии и сочувствию к себе.
Сочувствие к себе часто путают с жалостью. Но между ними существует значительная разница. В сочувствии мы можем понять, разумно оценить ситуацию, посмотреть на доступные причины и условия, возможности и ограничения, в силу которых мы находимся в определенных обстоятельствах. В жалости мы переполнены обвинениями - либо себя, либо чего-то или кого-то во вне, нам не доступно доверие к себе и к другому человеку. В дополнение к этому происходит идентификация с мыслями о поражении.
Чувство сострадания у человека врождённо по отношению и к себе, и к другим людям. Об этом свидетельствуют результаты научных исследований: например, исследование нейробиолога Ричарда Дэвидсона, также исследование Эммы Сепалла доктора философии, директора научного центра Стэндфордского университета, занимающейся изучением сострадания и альтруизма. В нем она научным методом сумела доказать пользу сострадания применительно к человеческой социализации: оно помогает поддерживать и реализовывать потребность человека быть в контакте с другими людьми, быть частью чего-то большего и общего, реализуя свой творческий потенциал [10].
Способность к эмпатии сама по себе может освобождать от стремления сосредотачиваться на различиях между людьми. Сопереживание служит объединению, нивелируется желание делить по полоролевым категориям, это надгендерная способность. Наблюдая в процессе работы гомо – и бисексуальных женщин, мы заметили, что чрезмерная усталость, напряжение в теле сообщает, что они действуют скорее по компенсаторному механизму, которому, чаще всего, сопутствует идея «Я должна быть/делать/иметь». Признание своей усталости в текущем состоянии является отправной точкой к самоэмпатии. И побуждением спросить себя: как я могу позаботиться о себе в данный момент?
Признав свою усталость и, давая себе право побыть в тишине, замедлиться, мы можем обнаружить свои актуальные потребности. Потребность в автономии как индивидуальной свободе от влияния социокультурных стереотипов. Возможность вести открытый образ жизни и говорить о своей семье, отношениях. Развития нового способа обращения с собой и поддержания себя в этом периоде осознания.
Для этого необходима новая стратегия. Она обнаруживается не сразу - это процесс, в котором мы встречаемся и с желанием вернуться к старому мышлению и действию. Но убедившись в неэффективности выбранного пути, мы побуждаем себя искать новое направление для поддержания своих потребностей. Памятуя о свойствах стыда, и о том, как он капсулирует и отгораживает от внешнего мира, важно отметить, признание, потребность в помощи, поддержки – это значимый шаг навстречу себе.
Я работаю с процессом формирования новых стратегий, который обеспечивается посредством укрепления внутреннего наблюдающего «Я», критической осознанности, и предполагает снижение темпа ежедневной активности, в лучшем случае - в специально отведённое время. На психотерапевтических сессиях для этого я отвожу примерно 15-20 мин, чередуя методы телесного осознавания [3,4,7], медитативных техник с методами когнитивной переоценки. Подобное переключение двух терапевтических стратегий и модальностей помогают отступить от личностного уровня с уязвленным эго и выйти на уровень символический. В этой точке необходимо отслеживать и не давать клиенткам переключаться на когнитивную оценку себя и событий, побуждая оставаться в контакте с телом, с сердечными переживаниями.
Для этого я использую техники сканирования тела, дыхательные сессии, технику фокусинга [3], интегративной кинесиологии, что позволяет снизить уровень тревоги [7]. Мы возвращаемся к себе, в границы своего «Я», через осознание внутренних физических процессов – например, дыхания.
Наблюдение за своим естественным дыханием, когда мы способны его переживать телесно без усилия и критики, замечая, как оно приводит в движение живот и грудную клетку, переключает нас на режим отдыха. И тогда блуждающий нерв способен передать в мозг сигнал покоя. Мы вновь можем пережить связь со своим сердцем и прикоснуться к своей целостной природе.
После этих подготовительных актов я приглашаю своих клиенток вновь вернуться к обсуждению тематики встречи. Зачастую острота восприятия материала сессии снижается, появляется пространство для выбора, улучшается качество клиент-терапевтического контакта. Опыт бережного и не критичного отношения к себе в медитации переносится на опыт терапевтических отношений. На первых этапах терапии я обучаю клиенток отслеживать как влияние внутреннего критика, так и импульсы к оценке другого человека и жизненного события.
Процесс понимания трудного материла и доступ к проживанию понимаемого открывается не сразу. Работа с мыслями и идеями как метод когнитивной переоценки происходит на уровне ума. Практика медитации и телесного осознавания переводит человека на другой уровень работы центральной нервной системы, что выражается в прямом переживании опыта как данности и в отступлении от привычной аналитической умственной активности. Это дает возможность больше погрузиться на уровень души, или сердца, где мы встречаемся со своими истинными чувствами и потребностями, со своей аутентичностью. Это больше похоже на то, как актер захваченный проживанием роли своего персонажа, отличается от ее обдумывания и копирования штампов.
Переживание личного опыта, обращающихся за психотерапевтической помощью женщин, охвачено эмоциональной болью и стрессовыми факторами. Вышеописанная практика позволяет остановить мыслительный поток негативного мышления. Зачастую это мысли, носящие враждебный характер, по отношению к себе и своему телу, к окружению. В этом состоянии собеседницам бывает не просто воспринимать терапевтические интервенции и целостно описывать, что с ними происходит. Эти техники позволяют почувствовать себя устойчиво при взаимодействии с миром, вырабатывается чувство своего темпа и необходимости предъявлять себя ровно настолько, насколько возможно в настоящее
Объединяющей смысловой идеей в практике для специалистов помогающих профессий и учитывающих потребности СОГИ, является аффирмативный подход: сонастраивание на позицию единения, вместо акцентов на различиях и чуждости между человеком, обратившимся за помощью, и его окружением; внимание на укреплении внутренней позиции и стыдоустойчивости; развитие самоэмпатии и сострадания.
Очевидно, что в мире, где из каждой информационной точки сыплются угрозы, конкуренция в обороноспособности стран друг с другом и учёт различий, важно не идти на поводу у импульса что-то доказать, но взамен предложить себе возродить чувство внутренней безопасности.
В своей профессиональной практике я применяю совокупность различных психотерапевтических модальностей и стратегий. Контемплативные или созерцательные медитативные практики, ориентированные на нарабатывание опыта дружественности. Этот подход помогает в выборе новых стратегий и закреплению их в индивидуальном опыте человека.
Библиография:
⦁ Б. Браун. Всё из-за меня (но это не так). Правда о перфекционизме, несовершенстве и силе уязвимости. Изд-во Азбука бизнес, азбука-Атикус. М.: 2014. – 384 с.
⦁ Р.Дэвидсон, Ш.Бегли. Как эмоции управляют мозгом. Измените свои эмоции, и вы измените свою жизнь. Спб.:Питер, 2012.– 256 с.
⦁ Ю.Т. Джендлин. Фокусинг. Мощная техника личностной траснформации и улучшения жизни. М.: Эксмо, 2013. – 320с.
⦁ П.А. Левин. Исцеление от травмы. Авторская программа, которая вернет здоровье вашему организму.Спб.: ИГ Весь, 2014. – 130с.
⦁ А. Маслоу. Мотивация и личность. Спб.: Евразия, 1999. 478 с.
⦁ Э.Нююберг, М.Роберт Уолдман. Как бог влияет на ваш мозг: революционные открытия в нейробиологии. М.:Эксмо, 2013.–576 с.
⦁ Д.Ти, М.Ти. Целебное прикосновение. Метафоры для здоровья и жизни. М.: Институт кинезиологии, 2014.-176с.
⦁ В. Франкл. Психотерапия на практике. М.: Речь, 2001. – 256 с.
⦁ П. Экман. Психология сострадания. Спб.: Питер, 2016. – 112с.
10. Emma Seppala. The Happiness Track: How to Apply the Science of Happiness to Accelerate Your Success. HarperOne, 2016. – 224p.
Статья опубликована в сборнике Мастерская "Гендерное путешествие" Выпуск 2, г. Спб, 2019.